Проблемы при осуществлении адвокатом своих полномочий

Практические проблемы деятельности защитника на стадии до судебного расследования.

Автор статьи магистр праваРОМАН БОР

Проблемы при осуществлении адвокатом своих полномочий

Расследование уголовных преступлений и дальнейшее рассмотрение обвинительных актов в суде считается очень долгим, сложным процессом, который требует значительный объем знаний, умений и навыков для его участников при решении вопроса виновности / невиновности лица и вынесении обоснованного, законного, справедливого окончательного решения, которым фактически и решится судьба обвиняемого.

При таких обстоятельствах, уголовный процесс должен быть полностью формализованным, тщательно продуманным и логичным при совершении действий, которые имеют юридическое значение.

При этом, стороны уголовного процесса беспрекословно должны находиться в равном статусе между собой для нивелирования какого — либо давления или влияния друг на друга.

Для обеспечения такого равенства в стране и существует законодательство, которое должно гарантировать каждому равный объем прав, свобод и гарантий для защиты от посягательств или иных незаконных действий.

И хотя мы и имеем достаточно развито уголовно — процессуальное законодательство, однако мировое развитие не стоит на месте и постоянно развивается.

«Каждый день появляются все новые и новые нюансы, с которыми ранее законодатель не сталкивался и такие обстоятельства требуют постоянного наблюдения и анализа современных тенденций развития общества».

Это приводит массу значительных, существенных изменений в действующее законодательство Украины, призванных ликвидировать устаревшие, уже не актуальны нормы, заменяя их новыми, более модернизированными, более понятными и юридическими в то же время.

Как результат, почти каждый день появляются научные комментарии, статьи и выводы судебных инстанций, в особенности практика Верховного суда, призваны дополнить действующее законодательство и улучшить правовые процессы в государстве.

В юриспруденции, особенно при осуществлении функции защиты, такая практика Верховного суда играет слишком важную роль, поскольку каждый день есть перспектива улучшить состояние своего подзащитного и быть на шаг впереди при достижении выгодного для себя результата.

А учитывая то, что к сожалению не все правовые нормы, предусмотренные законодательством выполняются так, как того требует законодатель, возникает необходимость для суда обращать внимание на такие проблемы и разъяснять для юристов и обычных людей порядок действий и путей преодоления таких проблем.

Для адвокатов такая практика является крайне необходимым, так как даже несмотря на престижность данной профессии, все равно очень трудно реализовывать свои полномочия во время участия в уголовном производстве в качестве защитника.

«Причиной тому является во — первых, несоблюдение прав подзащитного со стороны органов досудебного расследования / суда, а во — вторых, не достаточная законодательная регламентация всех особенностей реализации адвокатом своих полномочий при привлечении в уголовные производства.

Поэтому, крайне необходимо рассмотреть основные выводы Верховного суда по уголовным делам, за последние годы, суть которых затрагивает деятельность защитника и может существенно повлиять на ход всех, или конкретного производства, путем улучшения процедуры их расследования и рассмотрения, также наглядным образом продемонстрировать нам, как в наши дни органы государственной власти помогают защитникам реализовывать принципы уголовного судопроизводства в своей деятельности тем самым, улучшая состояние своего клиента, улучшая при этом не только судебную процедуру, и ход самого уголовного производства, обеспечивая при этом равенство, состязательность сторон в совокупности с презумпцией невиновности лица в совершении определенного уголовного преступления.

На стадии досудебного расследования правоохранительными органами, как правило, возникает наибольшее количество нарушений законодательства ».

Это случается из-за массы различных факторов, таких как: неопытность следователей / прокуроров; большая нагрузка из-за нехватки кадров; недостаточность правовой квалификации; попытки как можно скорее завершить расследование и много других факторов.

Именно на этой стадии между адвокатами и органами досудебного расследования возникает наибольшее количество споров и конфликтов, которые ухудшают или могут ухудшить состояние подозреваемого.

И здесь на первый план выходит знание защитника в изменениях процедуры после принятия Верховным судом своих решений, которые служат прецедентом для судов первой и апелляционной инстанций.

Одним из таких вопросов, которые уже много лет регулируются и совершенствуются Верховным судом есть негласные следственные (розыскные) действия.   

Еще в 2017 году возникало много дискуссий на этот счет, поскольку правоохранительные органы очень часто нарушали право защиты на ознакомление с материалами негласных следственных (розыскных действий) чем попросту не давали возможности защиты предоставить ни времени ни возможности для дальнейшего опровержения такой информации.

Такие действия органов следствия не только нарушали законные права подозреваемого / обвиняемого, но и нарушали такие принципы судопроизводства как состязательность в контексте предоставления доказательств в подтверждение своей позиции путем возможного опровержения неправдивой информации и обеспечения права на обжалование процессуальных решений, если есть основания полагать, что такие решения приняты с нарушениями действующего законодательства.

«Да, в своем заключении от 16.03.2017 года № 5-364кс-16 Верховный суд указал, что при открытии стороне защиты материалов негласных следственных (розыскных) действий орган досудебного расследования должен не только предоставить на ознакомление материалы, полученные по результатам таких действий, но и процессуальные решения, на основании которых проводились данные действия ».

В противном случае такие вышеуказанные негласные действия будут считаться ненадлежащими доказательствами по делу.

С юридической и логической точки зрения такой вывод вполне правильным и обоснованным, поскольку при формировании своей правовой позиции, неважно, это защита, или обвинения, учитывается каждая мелочь, которая может хотя бы каким-то образом положительно повлиять на конечный результат.

В таких случаях, каждое ходатайство, решения, поручения, определение, постановление могут стать решающими для достижения своей цели, особенно когда это касается защиты лица от обвинения.

В контексте защиты, иногда, каждая дата, слово или имя может иметь свое серьезное значение для разрешения дела.

На практике, очень часто встречаются случаи, когда следователи проводят следственные действия задним числом или в материалах уголовного производства может иметь место решение или иной документ, выданный лицом, не имеющим права его издавать, а иногда выдает с нарушением процедуры его выдачи.

Некоторые документы вообще могут быть не добавлены к материалам производства чем поставить под сомнение проведение определенных следственных действий.

Все это, в дальнейшем выливается в массу обжалований решений, действия или бездействие органов досудебного расследования, иногда даже отстранения следователей / прокуроров от участия в уголовном производстве.

Такие действия призваны отстаивать законные права и интересы подзащитного, делать процесс расследования преступления более качественным, прозрачным, справедливым и беспристрастным, а следовательно и приемлемым для всех участников производства.

Однако, даже имея такое заключение Кассационного уголовного суда все равно оставались некоторые пробелы, которые требовали нивелирования.

Поэтому, случалось немало случаев, когда следователи или прокуроры не открывали или не спешили открывать защиты материалы негласных следственных действий, ссылаясь на то, что сторона защиты не обращалась с ходатайством о их открытия и хотя в дальнейшем такие органов следствия признавались противоправными, это очень затягивало сроки производства, что никоим образом не улучшало состояние подзащитного.

«Для урегулирования данного вопроса Верховный суд в решении от 25.07.2018 по делу № 544/12215/15-к отметил, что защитникам не нужно подавать никаких дополнительных ходатайств для открытия им материалов негласных следственных (розыскных) действий. Сторона защиты обязана самостоятельно предоставить такую ​​информацию иначе такие доказательства в полном объеме будут признаны недопустимыми ».

«В дальнейшем, Верховный суд, в своем решении от 16.01.2019 по делу № 751/7557/15 поддержал вышеуказанные позиции и добавил, что адвокат и его подзащитный имеют полное право знать обо всех особенностях и аспекты доказательной базы стороны обвинения, на которую последняя будет ссылаться в ходе судебного производства, а также добавил, что документы, на основании которых были проведены негласные следственные действия, не могут быть в дальнейшем использованы как дополнительные доказательства в случае их открытия стороне в порядке статьи 290 Уголовно-процессуального кодекса Украины » .

Таким образом, по мнению суда, стороны будут находиться в равных условиях между собой, а сама процедура станет более формализованной, реализуя достаточным образом принцип равенства сторон в процессе представления доказательств в суд.

Однако, даже на наличие уже двух выводов Кассационного уголовного суда все равно оставались некоторые пробелы, которые требовали нивелирования.

Очень интересным был случай, который произошел в конце 2019 года.

«Верховный суд в решении по делу № 640/6847/15-к от 16.10.2019 года отошел от своих прежних правовых позиций относительно недопустимости материалов негласных следственных действий в случае их открытия стороне защиты».

В соответствующем решении суд повторно проанализировал порядок и особенности проведения таких действий и пришел к выводу, что неоткрытые материалы негласных следственных действий могут быть признаны допустимыми только в том случае, когда органы предварительного расследования смогли поделать все, зависящие от них действия для рассекречивания таких материалов, но по каким- , независящим от них причинам такие материалы были рассекречены позже либо не были вообще.

В таком случае суды обязаны исследовать данные обстоятельства и если такая задержка произошла не из-за просчеты следователя / прокурора, то такие засекреченные материалы могут быть приобщены к материалам производства в качестве доказательстве с предоставлением стороне защиты возможности ознакомиться с ними и предоставить свои доводы и аргументы в этот счет.

Следующая неординарная ситуация, которая требовала ясности возникла в 2016 году, когда следователь отказал адвокату в рассмотрении его ходатайства за того, что к этому ходатайство не было добавлено оригинала договора о правовой помощи между адвокатом и клиентом, были добавлены лишь должным образом заверенные копии.

В то время эта ситуация считалась очень неординарным, поскольку нормы законодательства не требовали от защитника оригиналов документов в подтверждение своих полномочий в уголовном производстве.

Законодательно определялся только перечень необходимых документов, которыми могут быть подтверждены полномочия адвоката и обязанности предоставлять именно оригиналы не было.

Более того, по правилам делопроизводства оригинал договора о правовой помощи состоит только в двух экземплярах, один из которых находится непосредственно у адвоката — другой у клиента.

При таких условиях, привлекать оригинал договора к материалам производства считалось очень сомнительной идеей.

Тем не менее, это решало руки некоторым следователям для затягивания расследования и торможения рассмотрения ходатайств стороны защиты или простого демонстрации своего бездействия.

Однако «суд своим решением от 27.07.2016 года рассматривая дело № 757/33931/16 — к удовлетворил жалобу защитника на такой отказ следователя, отмечая при этом, что закон не требует предоставлять органу досудебного расследования оригиналы договора в обязательном порядке, достаточно только должным образом заверенных копий »[63].

Следователь, в свою очередь, может лишь получить оригинал договора между защитником и подзащитным только для ознакомления.

Также, очень важным для адвокатов решением в контексте допустимости или недопустимости доказательств стало «решение от 21.03.2018 года по делу № 751/7177/14 в котором исследовалось вопрос доказанности вины лица, обвиняемого в хранении и сбыте наркотических средств».

Проблема стороны обвинения заключалась в способе получения доказательств в подтверждение вины обвиняемого.

Из решения становится понятным, что доказательства виновности лица в инкриминируемом ей правонарушении были получены по результатам негласных следственных (розыскных) действий, проведенных в отношении других лиц в другом уголовном производстве.

Прокурор обосновал свою позицию наличием стопроцентных доказательств виновности лица, а сторона защиты в то же время обращала внимание суда на порядок получения данных доказательств и впоследствии, судом было установлено, что прокурор не обращался к следственному судье с ходатайством об использовании полученной информации от следственных действий в рамках другого производства.

В связи с нарушением порядка использования и поручения доказательств, предусмотренного ст. 257 УПК Украины, все доказательства, полученные правоохранительными органами были признаны недопустимыми доказательствами по делу, а так как это фактически были единственные доказательства виновности по делу, то в отношении обвиняемого был вынесен оправдательный приговор.

Такой правовой вывод суда вызвал значительные дебаты среди ученых и юристов, которые вели споры относительно правильности и логичности такого решения.

Одни считали такое решение ошибочным, так как несмотря на нарушение процедуры использования доказательств в рамках другого уголовного производства виновности лица в совершении уголовного преступления все же была полностью доказана и принимать принять оправдательный приговор в такой ситуации означало освободить правонарушителя и беспрепятственно отправить его на свободу чем вызвать совершение рецидивов.

Другие же, в свою очередь, опирались на букву закона, на формализацию всех процедур, которые проводятся в рамках расследования уголовных правонарушений и невозможность ухода от предусмотренных правил.

 Сторонники такого взгляда считали закономерным оправдания лица, даже возможно и винной, как своего рода наказание стороны обвинения за нарушение процедуры, предусмотренной законом.

Даже сейчас, спустя 1,5 года, это решение считается слишком спорным и ходят слухи о возможном возвращении Верховного суда к исследованию аналогичных ситуаций, которые возникают сейчас на практике и даже возможном уходе от решения 21.03.2018 с принятием, в дальнейшем нового, более современного заключения.

Здесь стоит упомянуть и о спорном «решение от 25.06.2018 года № 5-111кс18 в котором суд отменил приговор суда первой и апелляционной инстанций относительно пожизненного лишения свободы по причинам, не разъяснения обвиняемому права на судебное разбирательство производства с участием присяжных».

Лицо была обвинена за ряд совершенных убийств и по совокупности приговоров ей было предусмотрено наказание в виде пожизненного лишения свободы.

Здесь, на первый план вышел защитник обвиняемого, в суде первой инстанции обратил внимание суда на процессуальное нарушение прокурора, не разъяснил лицу право на участие присяжных при рассмотрении дела.

Суд первой инстанции обратил внимание суда на данные доводы и тоже не разъяснил обвиняемому такое право.

Апелляционный суд признал решение суда обоснованным и отклонил апелляционную жалобу адвоката.

Но, все же, Верховный суд признал наличие процессуального нарушения, допущенного прокурором и судами предыдущих инстанций, указал, что согласно действующему Уголовно-процессуального кодекса Украины прокурор обязан разъяснить обвиняемому право на суд присяжных.

Никаких документальных подтверждений такого разъяснения в материалах дела не было, поэтому имеющимся было нарушение прав обвиняемого, гарантированных не только национальным законодательством, но и международным.

Как результат, приговор суда первой инстанции был отменен, а производство вернулось на стадию предварительного расследования.

Такими действиями суд в очередной раз продемонстрировал необходимость придерживаться буквы закона в независимости от того, насколько четко доказан объем вины обвиняемого и насколько серьезной является тяжесть совершенного им деяния.

Еще один пример халатности органов досудебного расследования был в полной мере выражен в «решении от 07.07.2019 года, когда рассматривалось дело № 555/456/18 по обвинению лицо в совершении убийства по неосторожности.

Суть ситуации заключалась в том, что после убийства, умерший была направлена ​​в больницу для выяснения всех причин смерти и так умерший уже проходила лечение в данной больнице, то и вся медицинская документация относительно нее находилась в этой больнице ».

Следователь решил не тратить время и инициировать вопрос о проведении посмертной судебно — медицинской экспертизы для установления всех особенностей смерти, которые его интересовали при расследовании данного правонарушения.

Так как вся медицинская документация на умершего человека находилась в больнице, то и эксперт не тратил времени зря, фактически сразу же получив все необходимые материалы ним была проведена необходимая экспертиза.

В общем, все вопросы, поставленные перед экспертом нашли свое отражение в дальнейшем выводу, который был передан следователю для поручения к материалам производства.

После открытия стороне защиты всех материалов производства адвокат обратил внимание как суда так и следователя на отсутствие постановления следственного судьи, которая позволяла следователю использовать медицинскую карту умершего и историю болезни для проведения экспертизы.

Прокурор считал такие доводы защиты сомнительным, ссылаясь на обязанность быстро, оперативно и в полном объеме проводить досудебное расследование, тем самым он не считал необходимым получать такое решение суда указывая, что своими действиями он старался не тратить время на получение ненужных разрешений, учитывая что и эксперт и медицинские документы умершего находились в рамках одного здания.

Суд не согласился с таким обоснованием прокурора и указал, что предусмотрена уголовным процессуальным законодательством процедура совершения процессуальных действий органами досудебного расследования в данном случае не подлежит ухода от правил, а значит все доказательства в виде заключения эксперта и других документов являются недопустимыми доказательствами по делу и вся процедура , связанная с проведением посмертной судебно — медицинской экспертизы должна быть проведена повторно, начиная с разрешения суда на получение необходимых для экспертизы документов.

Казалось бы, получение разрешения, конечно мелочь, но если бы защитник обратил внимание суда на это, то на практике возникало еще больше случаев, когда при проведении процессуальных действий в рамках уголовного производства правоохранительные органы пренебрегали бы прописанной законом процедуре.

Важным для защиты было также «решение суда от 20.02.2019 года, отражено в деле № 703/5746/14-к, которое защитило подозреваемых в дальнейшем от ей незаконного задержания органами полиции».

Согласно обстоятельствам соответствующего дела полицейский не убедившись полностью в том, поступила подозреваемое лицо правонарушения или нет отдал приказ оперативной группе установить место нахождения этого лица, задержать и доставить в отделение полиции.

В дальнейшем в отношении подозреваемого был составлен протокол о задержании и открыто уголовное производство.

Не соглашаясь с такими действиями стороны обвинения адвокат обжаловал данные действия в суд, просил признать их противоправными и освободить лицо.

Суд, исследовав все материалы производства удовлетворил требования адвоката, ссылаясь на статью 208 Уголовного — процессуального Кодекса Украины, в которой отмечалось, что лицо может быть задержано правоохранительными органами без постановления суда только в случаях, когда такое лицо совершает преступление, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы, или если есть явные доказательства того, что лицо является той, кто совершил преступление, например, если лицо было задержано во время покушения на преступление, непосредственно после его совершения, если имеющиеся свидетели преступления или случаи, кол на теле / ​​одежде лица оставались следы преступления.

Поскольку ни одна из вышеперечисленных оснований не подходила для фабулы данного дела, то суд принял сторону защиты, признавая действия полицейского незаконными, а задержание же, что нарушает право человека на свободу и личную неприкосновенность.

Следующим случаем когда деятельность стороны защиты заставила Верховный суд растолковать нормы процессуального законодательства случился по «делу № 286/1695/18 от 28.03.2019 года в которой обвиняемое лицо было лишено права обжаловать постановление о замене меры пресечения в отношении нее».

После совершения преступления предусмотренного статьей 125 Уголовного кодекса Украины к лицу, в качестве меры пресечения было применено личное обязательство.

Впоследствии, у следствия возникли сомнения по поводу соблюдения обвиняемым всех обязанностей, возложенных на него при избрании соответствующей меры пресечения, так и обратились к следственному судье с ходатайством о замене меры пресечения в отношении подозреваемого по личному обязательства на домашний арест.

Суд удовлетворил ходатайство следователя и определил 60 — дневный срок на содержание лица под стоит.

Не согласившись с соответствующим постановлением суда адвокат пытался обжаловать его в суд, но получил отказ со ссылкой на статью 309 УПК Украины, в которой указано, что обжалованию подлежат только решения об избрании меры пресечения, а никак не постановления об изменении меры пресечения.

По следующим основаниям жалоба адвоката не могла быть удовлетворена судом.

После тщательного исследования правовой природы статьи 309 УПК Украины Кассационный уголовный суд признал такой отказ суда ошибочно истолковав ее более широкое чем это отражено в законе.

По мнению Верховного суда вопрос обжалования постановления о применении меры пресечения включает в себя и вопросы изменении меры пресечения, а таком случае сторона защиты не может быть ограничено в праве оспаривать вышеупомянутые решения суда.

Практичным решением, которое тесно переплетена с всеми предыдущими является «решение Верховного Суда от 07.08.2019 года (дело № 607/14707/17)».

Опираясь на содержание решения мы можем видеть в нем поднимался вопрос о допустимости доказательств, полученных до внесения сведений в Единый реестр досудебных расследований.

            В настоящее время мы живем в технологическом обществе. Очень просто оставаться на связи в течение суток, получать и обрабатывать большой массив информации.

Того же мнения и большинство правоохранителей, сегодня, выезжая на место преступления могут в телефонной связи или в режиме радиовещания передать информацию дежурному для внесения необходимых сведений в Едрей.

Однако, на практике все же бывают случаи, когда сведения в Едрей вносятся не сразу, а через некоторое время.

При этом, ряд процессуальных действий таких как: обыск, осмотр места происшествия, допрос свидетелей и др. могут проводиться сразу же, а протоколы по результатам их проведения в дальнейшем будут привлечены в качестве доказательств.

Но, в своем заключении суд проанализировал подобную ситуацию и указал, что доказательства или иная информация, полученная в результате действий, совершенных до внесения сведений в Едрей не может быть признана допустимым доказательством по делу.

При исследовании производства, в котором лице инкриминировали ч.1 ст. 185 УК Украины суд обратил внимание сторон на то, что после совершения кражи, следственная группа, прибыв на место происшествия, начала проводить осмотр места происшествия, а в дальнейшем и изъяла у потерпевшего записи с камер наблюдения.

Более того, записи с камер наблюдения были предоставлены не следственном а оперуполномоченному, который впоследствии и передал их следователю.

Суд принял во внимание доводы стороны защиты и указал прокурору на, во — первых, запрет проводить следственные действия до внесения сведений в Едрей, а во — вторых, запрет оперуполномоченному в осуществлении процессуальных действий без доверенности со стороны следователя.

            Заключительным, но все равно одним из самых обсуждаемых решений в 2019 году стало «решение от 25.06.2019 года, в котором Конституционный суд Украины признал противоречащим конституции норму, предусмотренную ч.5 ст. 176 УПК Украины ».

Суть вопроса заключается в том, что в ч.5 ст. 176 УПК Украины предусмотрен перечень правонарушений, за которые к подозреваемого лица может применяться исключительно содержания под стражей в качестве меры пресечения.

Уже много лет эта норма вызвала споры, так как многие юристы считали ее недемократической, такой, что априори ставит подозреваемое лицо в неравное положение по отношению с другими сторонами.

Подливало масло в огонь еще и то, что органам следствия было выгодно применять к лицу содержания под стражей в виде меры пресечения, поскольку по их мнению это минимизирует негативное влияние потерпевшего на ход расследования, нивелирует возможность лице скрываться, скрывать доказательства или совершать другие правонарушения.

Из-за этого, в своих ходатайствах в суд они очень часто шаблонно подходили к обоснованию необходимости применения в отношении лица настолько сурового пресечения.

Доводы обвинения обычно имели достаточно формальный характер и не смотря на это суды в большинстве случаев все равно удовлетворяли такие ходатайства следователей / прокуроров.

Адвокаты не могли никоим образом повлиять на ход событий. Многие из них пытались обжаловать такие решения суда ссылаясь на нарушение прав, свобод, гарантий человека, на международные акты, решения Европейского суда по правам человека в национальное законодательство.

Некоторые адвокаты в качестве рычага воздействия на суд приводили в качестве аргумента против применения содержания под стражей репутацию подозреваемого лица, наличие семьи и детей на иждивении, характеристику с места работы / службы, справки о состоянии здоровья и многое другое.

Все же суды были непреклонны в своих доводах и выбирали самый строгий вид меры пресечения учитывая тяжесть совершенного преступления.

По представлению ряда Народных депутатов, Конституционный суд таки рассмотрел этот вопрос и указал, что ограничение, предусмотренное ч.5 ст. 176 УПК Украины нарушает честь, достоинство, неприкосновенность личности и развязывает руки стороне обвинения, а потому, при таких условиях, норма должно считаться неконституционной.

В дальнейшем, такое ограничение было исключено из текста КПК и теперь от судов требуется более тщательное и ответственное отношение к рассмотрению ходатайств об избрании меры пресечения.

Обычное оперирование шаблонными доводами и фразами больше не подходит, отныне и впредь закон требует более содержательного обоснования избрания того или иного пресечения.

Планируется, что эти вопросы станут более конкретизированными и персонифицированными в зависимости от характеристики лиц, совершающих преступление и от характера их действий.

Можно говорить, что данные изменения вполне приемлемо были встречены обществом.

С одной стороны, диспозиция предметных статей свидетельствует о действительно очень грубые преступления по отношению к обществу и государству в целом.

 В их основу положен мотив в виде нарушения не только основ территориальной целостности страны, а и государственности во всех ее проявлениях, стимулирования роста напряжения в обществе, недоверия друг к другу и пребыванию в постоянном стрессовом состоянии.

С другой стороны, национальное законодательство Украины базируются на большинстве основных международных актов, по которым в массы транслируется главная основополагающая идея — равенство всех людей, который заключается в защите всех людей от незаконных посягательств, а при таких обстоятельствах никак не может идти речь об ограничении принципа равенства подозреваемого / обвиняемого перед законом путем императивных законодательных ограничений относительно возможности или невозможности применения к лицу тех или иных мер.

С этой точки зрения такие изменения выглядят вполне демократичными, учитывая презумпцию невиновности лица.

Практические проблемы при реализации защитником своих полномочий на стадии судебного производства

«Стадия судебного производства в наше время, наверное что является наиболее формализованной процедурой не только в уголовном, но и в других производствах.

Это и неудивительно, на других стадиях производства мы имеем две конфликтующие между собой стороны, которые преследуют свои личные интересы. Если мы будем говорить в контексте именно уголовного производства, то становится очевидным, что сторона обвинения пытается доказать виновность лица, а сторона защиты — оправдать человека в случае его невиновности, или смягчить наказание при наличии неопровержимых доказательств его вины.

Именно здесь, на передовые роли и выходит суд, все же справедливо, беспристрастным и объективным при осуществлении своей деятельности ».

Его основная задача — вершить правосудие, заключается в прагматичной и рациональной оценке доказательств и обстоятельств дела, без субъективных суждений, выходящих за рамки основных принципов судопроизводства.

На выходе мы должны получить справедливое решение на базе исследованных материалов, которое либо признает обоснованной позицию обвинения или покажет правоту защиты по невиновности лица с восстановлением ее предыдущего правового статуса.

Тем не менее, даже на стадии судебного производства иногда случаются казусы и мелкие нарушения, которые заставляют Верховный суд обращать на это внимание путем предоставления своих правовых позиций относительно спорных ситуаций, которые сложились во время реализации данной процедуры.

В качестве первого такого примера хотелось бы привести «постановление Верховного суда от 01.03.2018 по делу № 191/420/17, в котором суд решил вопрос о явке обвиняемого в судебном заседании».

В суде первой инстанции обвиняемому по ч.1 ст. 185 Уголовного кодекса Украины был объявлен приговор с последующим наказанием в виде лишения свободы на срок в два с половиной года, по совокупности приговоров.

Не согласившись с данным приговором прокурор обжаловал его в суд апелляционной инстанции.

Апелляционный суд, в свою очередь, после исследования всех материалов производства отменил приговор суда первой инстанции и принял новый приговор, которым увеличил срок лишения свободы для подсудимого из двух с половиной до трех лет.

Не согласившись с таким решением суда, защитник подал кассационную жалобу в которой обратил внимание суда на то, что подсудимый в момент принятия решения отсутствовал в зале судебных заседаний.

Более того, из материалов предоставленных суду было ясно, что подзащитному хотя и направлялась судебная повестка с уведомлением даты и времени судебного заседания, но сведений о том, получил ли он ее или нет у суда не было. Защитник также не мог связаться с подзащитным.

Судом кассационной инстанции было установлено, что обвиняемый несколько раз менял место жительства при отсутствии места регистрации.

Верховный суд признал действия апелляционного суда противоправными, поскольку действующее законодательство требует обязательного вызова обвиняемого в суд апелляционной инстанции, но последние не убедились должным образом о причинах неполучения судебной повестки обвиняемым и не исследовали причины неявки.

            По основаниям, Кассационный уголовный суд назначил новое судебное рассмотрение в суде апелляционной инстанции, отменив предыдущий приговор.

Адвокат подзащитного хотя и не до конца был уверен в успешности его кассационной жалобы, но как результат, он получил выгодный для себя и своего клиента заключение.

«Постановление Верховного суда от 05.06.2019 года по делу № 243/4815/15-к также запомнилась многим своей неординарностью».

Согласно фабуле дела лицо была обвинена в совершении правонарушения, предусмотренного ч.1 ст. 311 Уголовного кодекса, который заключался в незаконном сбыте лекарственных средств.

Сторона обвинения должна неопровержимые доказательства, поскольку следственной группой был проведен осмотр отделение почты на предмет наличия в ней незаконных лекарственных средств, подлежащих сбыта.

И действительно, почтовое отправление с лекарственными средствами находилось на складе почты, оформленное и отправлено ВИЧ имени обвиняемого.

После извлечения из почты данного пакета, следователем был инициирован вопрос о проведении экспертизы для определения действительно данные лекарственные средства имели в своем составе наркотические веществе или нет.

Вывод Судебной экспертизы продемонстрировал наличие наркотических веществ в составе изъятых лекарственных средств.

Казалось бы, ситуация уже была для защиты проигрышной, но опытный защитник обратил внимание суда на один нюанс.

При изъятии из отделения почты соответствующих лекарственных средств следователь не подал ходатайство следственному судье с просьбой наложить арест на это, временно изъятое имущество.

Осознавая это, защитник обратил на это внимание во время судебного разбирательства в суде первой инстанции и попросил суд проанализировать предоставленные стороной обвинения доказательства с позиции их допустимости.

Суд пришел к выводу, что поскольку изъятие лекарственных средств из отделения почты состоялось с нарушением статьи 171 Уголовного — процессуального кодекса Украины, то и вывод, проведенное на основании анализа изъятых лекарственных средств является недопустимым доказательством по делу, а так это доказательство был единственным, подтверждал виновности лица, то в отношении обвиняемого было вынесено оправдательный приговор суда.

Образцовым то, как защитник, обратив внимание на такую ​​мелочь, фактически оправдал самом деле виновное лицо.

Интереснее то, что и апелляционный суд и Верховный суд поддержали такую ​​позицию суда первой инстанции, хотя в стороны защиты и возникали опасения, что в кассационной инстанции выберут сторону обвинения, но, несмотря на опасения Кассационный уголовный суд все же принял сторону защиты и через текст его постановления можно было уловить тезис о том, что в первую очередь, надо соблюдать предусмотренной процессуальным законодательством процедуры, а уже потом решать вопрос виновности / невиновности лица. Подобным предварительного было «решение Верховного суда от 06.06.2019 г.. По делу № 756/13170/14-к».

Согласно материалам производства, два человека были признаны виновными в совершении по ч.2 ст. 307 Уголовного кодекса за сбыт наркотических средств.

С деталей дела было известно, что подтверждением виновности лиц служили доказательства, полученные во время оперативной закупки наркотических средств в рамках проведения негласных следственных (розыскных) действий.

Но первым, на что обратил внимание адвокат в суде было то, что прокурор почему-то не предоставил в суд всех протоколов негласных следственных действий. Зато, суду были предоставлены только определение следственного судьи о проведении негласных действий в отношении одного из обвиняемых, второй постановления на другого обвиняемого ему вообще никогда и не предоставлялось.

Суд обратил внимание на доводы адвоката, более того, указал, что протоколы о проведении негласных следственных действий не были открыты защиты после завершения досудебного расследования, а потому являются недопустимыми доказательствами по делу.

Прокурор конечно же пытался обжаловать данное решение, ссылаясь в подтверждение виновности обвиняемых, но суд был непреклонен в своей позиции и в очередной раз продемонстрировал важность соблюдения норм права.

Мы можем видеть еще один случай, когда бдительность защитника позволила ему и его подзащитным одержать победу в без выигрышной деле.

Очередная демонстрация важности иметь адвоката в уголовном производстве, опыт и придирчивость которого может подарить подзащитному надежду обратить на свою сторону даже то дело, которое не могла быть выигрышной вообще, ни при каких других оснований.

В данном подпункте можно вспомнить о «решении ЕСПЧ, которое с начала 2018 на постоянной основе используется Верховным судом, а именно решение по делу Сеферино против Словении № 40975/08 от 16.01.2018 года».

Его суть заключалась в предоставлении адвокатам возможности критиковать других участников уголовного производства, в рамках соблюдения норм морали и этики.

В основу решения было положено ситуацию, когда словенский адвокат, осуществляя защиту своего клиента в суде начал в грубой форме высказываться относительно уровня компетентности и квалификации экспертов и прокурора, тем самым повышая градус напряжения между сторонами и особенно — судом.

По словам адвоката, ему казалось, что эксперты относятся слишком субъективно и предвзято по отношению к подзащитному, избегают вопросов адвоката и оперируют шаблонными фразами, которые не несут в себе никакой ценности по существу.

Адвокат не раз обращал внимание суда на ухода экспертами вопросов относительно информации, изложенной в выводах, неправильного ее изложения и абсурдной интерпретации со стороны прокурора.

Зато, суд не согласился с доводами защитника и указал, что последний нарушает правила морали и этики, выражает неуважение к суду и пытается дискредитировать других сторон по делу.

При таком суд был вынужден оштрафовать адвоката неуважение к суду и нарушение порядка обращения в суде.

Защитник не согласился с такими действиями суда и обратился в суд кассационной инстанции своего государства со ссылкой на Конвенцию о защите прав человека и основных свобод в контексте ст. 10 наделяющие каждое лицо правом на свободу мысли, позволяя каждому высказываться так, как он того желает.

Суд также учел наличие оснований считать, что эксперты действительно обнаружили свою некомпетентность и отсутствие квалификации при участии в соответствующем производства, также было учтено, ограниченность высказываний адвоката исключительно зала суда, избегая голословных тезисов и высказываний в средствах массовой информации.

Действия коллегии апелляционного суда вообще были признаны объективными с признаками поспешности и нежеланием решить спор иным образом чем наложением штрафа на адвоката.

Понимая все это, «Верховный суд постановил, что критика участников судебного процесса возможна только при условии не перехода грани между моралью и произволом.

Похожим на предыдущий был не менее спорный и резонансный заключение по делу Морис против Франции от 23.04.2015 года, который начал использоваться Верховным судом Украины с конца 2018 ».

Его суть заключалась в наличии большого количества деталей, которые в совокупности заставили Европейский суд исследовать все имеющиеся доказательства и предоставлять свой правовой вывод относительно ситуации, которая сложилась.

Первым, что нужно знать — дело касалось убийства судьи, который незадолго до смерти имел конфликты с коллегами из-за некоторых неоднозначные дела.

Поскольку имеющимся было убийство судьи — государственного служащего, статус которого достаточно важным и авторитетным в обществе, то понятно, что вокруг этого дела стояла большое напряжение и каждый шаг участников процесса обсуждался в обществе и средствах массовой информации.

Делом занимались несколько адвокатов на стороне вдовы умершего судьи — опытные специалисты, за плечами которых многие годы плодотворной работы в юриспруденции.

Сразу же, в начале досудебного расследования у адвокатов начали возникать споры со следствием по причине, как им задавался, некачественной, неоперативной работы последних, выливалось в затягивании расследования и ничем необоснованную потерю времени.

В дальнейшем, после проведения очередных следственных действий, о дате и времени проведения которых адвокаты потерпевшей уведомлены вообще не были, встал вопрос об истребовании копии записи для ознакомления с деталями соответствующей следственного действия.

Прокурором было отказано в предоставлении такой записи по основаниям отсутствия видео — съемки во время проведения необходимых следственных действий.

Адвокаты обжаловали отказ прокурора в суд и просили суд повлиять на ход событий.

Судом было отказано в удовлетворении жалобы и также указано, что съемка следственных действий в указанное время и дату не проводились.

Впоследствии, адвокаты узнали о существовании нужной записи, более того, запись была передана следственным судьей прокурору с дружественными записями и другой информацией.

Стало известно, что судья заранее был знаком с записью и передал его прокурору в письме, в котором судья указывал на правильность проведения следственных действий и достаточность записи для дальнейшего расследования. Как и прокурор, и судья были хорошими друзьями, то у адвокатов возникли сомнения относительно ситуации, которая сложилась.

Сначала представителям потерпевшей было сообщено об отсутствии записи, потом все же указано о его наличии, но отсутствие на нем опечатки.

На вопрос, почему представителям вдовы не была представлена ​​копия записи ответа так и не было получено.

Видя в таких сомнительных действиях суда и органа расследования нарушения, сокрытие улик и замалчивание некоторых фактов, адвокаты передали всю необходимую информацию журналисту, который в свою очередь, осветил указанные нарушения в своей статье и средствах массовой информации.

Это событие получило большой резонанс в обществе и поставила под сомнение справедливость и беспристрастность суда при совершенном правосудия.

Опасаясь за свою профессиональную репутацию судья, который совершил данное нарушение, обратился в суд за защитой чести, достоинства и деловой репутации пытаясь оправдать свои действия на предварительном расследовании.

Судья требовал от журналиста и адвокатов опровергнуть информацию, изложенную в средствах массовой информации и привлечь их к ответственности за распространение ложной информации.

Интересно то, что «суд в большей степени стал на сторону судьи, так как не увидел процессуальных нарушений законодательства при исследовании доказательств. Видео — запись действительно не был должным образом опечатаны, а потому не был полноценным доказательством по делу ».

Однако, в привлечении ответчиков к ответственности за распространение неправдивой информации судом было отказано на основании нарушения следственным судьей принципов объективности и беспристрастности.

Следственный судья не имел права в своем письме к прокурору выдавать суждения по делу и тем более предоставлять доказательства с нарушением процессуального порядка.

Европейский суд указал, что хотя и разглашать информацию по делу в СМИ и запрещено, но в случае, когда информация позволяет обратить внимание общества на существующие нарушения законодательства, то в таких случаях критика суда и органов предварительного расследования разрешается с учетом норм этики и морали .

Верховный суд Украины поддерживает такой вывод и применяет его на практике при решении разного рода споров, решая таким образом адвокатам руки в процессе реализации своих функций в производстве.

Сейчас уже в Украине существуют случаи, когда защитники, видя нарушения со стороны суда, обращаются с жалобами в Высший совет правосудия.

К сожалению, такие жалобы не всегда дают свои плоды в виде нивелирования нарушений и привлечения судей к дисциплинарной ответственности, но теперь, хотя бы, Верховный суд дает возможность адвокатам свободно выражать свои мысли на этот счет в социуме, тем самым влиять на качество правосудия в государстве, что не может не радовать в условиях существования правового государства.

Организационные проблемы при обеспечении статуса защитника

Защитник всегда был и остается одной из важнейших фигур в уголовном судопроизводстве, поскольку является гарантом прав, свобод и законных интересов подзащитной лица в уголовном производстве, а потому его процессуальный статус и полномочия должны быть четко регламентированы действующим законодательством Украины.

При этом на практике, «в связи с несовершенством и неполнотой некоторых норм действующего уголовного процессуального законодательства, перед участниками уголовного производства возникает много трудностей в правильном понимании порядка и требований, которые ставятся перед защитником».

Такие трудности обычно приводят к разнообразию взглядов и мнений на одну и ту же норму и как результат, могут вызвать затягивание уголовного производства или принятия неактуальных решений, которые с большой вероятностью потом будут обжалованы, приведут к необоснованным затратам времени и только ухудшат положение подзащитного.

Действующий УПК Украины был принят почти восемь лет назад и получил уже большого количества изменений, но до сих пор возникают разного рода организационно — технические моменты при реализации некоторых норм закона.

Одной из распространенных проблем является подтверждение полномочий защитника в уголовном производстве.

Как известно из статей УПК Украины, защитником выступает адвокат, сведения о котором внесены в Единый реестр адвокатов Украины.

Статьей 50 УПК Украины предусмотрен перечень документов, которыми защитник должен подтвердить свои полномочия перед судом и другими участниками производства.

«К таким документам законодатель относит:

• свидетельство о праве на занятие адвокатской деятельностью.

• Ордер, договор с защитником или поручение органа (учреждения), уполномоченного законом на предоставление бесплатной правовой помощи.

Проблема реализация данной статьи на практике заключалась в том, что из-за неправильного синтаксический изложение предложения в п.2 ч.1 соответствующей статьи, судьи различных инстанций не могли прийти к единому выводу о том, какой документ нужно добавить защитнику в свидетельство о праве на занятие адвокатской деятельностью, ордер или договор.

Одни судьи указывали, что достаточно иметь хотя бы один из соответствующих документов, или ордер адвоката или договор с подзащитным. Другие судьи считали не обходимо обязательно предоставлять и ордер, и договор, а при отсутствии одного из документов, суд признавал адвокатов такими, которые не имеют права на осуществление защиты, поскольку не подтвердили свои полномочия должным образом.

Данные обстоятельства значительно затягивали много судебных разбирательств, пока Верховный Суд своим решением от 06.02.2019 года по делу № 752/11 464/16-К не разъяснил правильное толкование данной статьи ».

В соответствующем решении Кассационный уголовный суд Верховного Суда признал необходимым исследования синтаксического построения предложения в п.2 ч.1 ст.50 УПК Украины и впоследствии сделал вывод, о наличии в нем синтаксической конструкции, в соответствии с которой употребление союза «или» для соединения однородных членов предложения создает альтернативный перечень.

Если такой перечень скрывает условия для наступления какого правового последствия, это означает, что такое последствие наступит при наличии, принанни одной из перечисленных условий.

 Итак, для подтверждения полномочий защитника кроме свидетельства, предусмотренного п.1 ч.1 ст.50 УПК Украины достаточно приложить или ордер адвоката или договор между защитником и подзащитным.

Но эта проблема до сих пор является в какой-то степени актуальной, поскольку никаких изменений или исправлений вышеуказанная статья не претерпела, хотя уже прошло больше года со дня вынесения решения Кассационного уголовного суда Верховного Суда по делу № 752/11 464/16-к и несмотря на то, что суды всех инстанций на практике уже применяют данное решение, некоторые несведущие участники уголовного производства продолжают и дальше неправильно толковать содержание данной статьи чем заставляют судей снова и снова разъяснять ее.

К проблемам содержания данной пола можно отнести и то, что в ней не указано, в какой форме должны подаваться соответствующие документы, в оригиналах или копиях.

Судебная практика других форм судопроизводства свидетельствует о необязательности оригиналов и достаточность только заверенных в установленном законом порядке копий.

Примером является «решение Кассационного административного суда Верховного Суда от 17.12.2018 № 308/8995/17».

При этом, правильность подачи копий также законодательно не урегулирована.

 Только за первые 3 месяца 2019 уже существует более 50-ти постановлений в уголовном судопроизводстве, которыми судьи указывают адвокатам на неправильность подачи копий ордеров.

Кроме представления копии титульного листа ордера, необходимо добавлять и копию обратной стороны ордера, поскольку на ней могут быть указаны основания для ограничения правомочия адвоката, установленные соглашением об оказании правовой помощи.

Опять же, единой законодательной регламентации всех этих вопросов до сих пор нет, тем не менее, такие казалось бы мелочи значительно влияют на продолжительность и точность в производстве.

В мае Верховным судом было принято еще одно решение по делу № 202/5348/18, в которой опять же возникла необходимость толкования вышеуказанных норм законодательства.

На этот раз, суд, ссылаясь на свое видение, объяснил их по другому, указав, что адвокаты не имеют права подавать в суд копии ордеров, только оригиналы, а потому и удостоверение адвокатами копий своих ордеров также признавалось незаконным.

Вопросы, связанные с адвокатскими ордерами поднимались в «постановлении Верховного суда от 05.06.2019 г.. По делу № 9901/847/18» [80].

Суть спора заключалась в том, что суды первой и апелляционной инстанции отказывали стороне в открытии производства, так как ордер был заполнен неправильно.

Адвокатом в суд не было предоставлено ордер, с четким указанием учреждения, в которую он подается. Указано было только, что он уполномочивает адвоката представлять клиента во всех организациях, предприятиях, учреждениях Украины.

Суды признавали такой ордер ненадлежащим и настаивали на конкретизации органа, в который он подается, в данном случае — суд.

Адвокат не согласился с позицией суда, считая ее неправильной и такой, которая направлена ​​на затягивание рассмотрения дела и подал кассационную жалобу.

Кассационный суд отказал жалобщику в удовлетворении требований.

В качестве обоснования своей позиции судом было отмечено, что законодатель разделяет все предприятия, учреждения и организации в зависимости от возложенных на них функций и других аспектов. Все они имеют различные идентификационные данные и отличаются друг от друга.

Также, в ордере четко предусмотрена графа, в которой необходимо указать именно конкретный орган, в который обращается адвокат.

После обнародования этого постановления, адвокатам запрещено указывать в ордере абстрактные органы — только один конкретный орган.

Еще одной проблемой в деятельности защитников и адвокатов в целом выступают адвокатские запросы.

Среди полномочий адвокатов предусмотрено его право обращаться в интересах клиента к различным государственных и негосударственных органов, ради получения информации, важной при решении конкретного дела.

Те органы, к которым направлены адвокатские запросы обязаны оказать на них ответ в пятидневный или срок в зависимости от сложности получения информации о которой просит адвокат.

Такое право адвоката является очень важным, поскольку рядовые граждане не всегда могут получить необходимую информацию, но при этом, она может иметь решающее значение для дела.

Даже здесь есть свои подводные камни.

Несмотря на почтенный статус адвокатуры много предприятие, учреждений, организаций часто игнорируют адвокатские запросы, предоставляя неполную информацию, или не предоставляя ответ вообще.

Иногда, ответы предоставлялись через несколько месяцев, что существенно затягивало рассмотрение дел и адвокаты никак не могли повлиять на такой ход событий.

«Верховный Суд исследовал этот вопрос в деле № 759/9630/16-п и напомнил, что органы, к которым направляются адвокатские запросы в обязательном порядке должны предоставлять на них ответ».

Даже если информация, которая является предметом запроса относится к конфиденциальной или с ограниченным доступом, то такие органы обязаны сообщить об этом в своем ответе.

Тем не менее, все равно существуют моменты, когда органы игнорируют адвокатские запросы или не отвечают на них в предусмотренный законом срок.

Для таких органов суд напомнил об административной ответственности за уклонение от адвокатских запросов, предусмотренную ст. 212 Кодекса Украины об административных правонарушениях.

После принятия такого постановления, процесс реагирования на адвокатские запросы действительно улучшилось и здесь следует действительно поблагодарить суда, содействие в ускорении судебного процесса и возможности улучшить качество предоставляемых в суд доказательств.

Стоит также сказать о еще одно уточнение суда.

Предоставления ответа на адвокатские запросы является обязанностью для всех должностных лиц, независимо от их статуса.

Закон не делает исключений на этот счёт поэтому неважно, какое положение занимает человек. Процедура ответа на запрос должен быть одинаковым для всех.

В 2018 году даже планировались изменения в Закон Украины «Об адвокатуре и адвокатской деятельности», среди которых фигурировала возможность адвокатов доступ ко всем государственных реестров Украины.

Однако, проект нового закона был отозван и такие изменения не произошли.

Проблема остается только среди узкого круга органов, зная, что процесс привлечения юридического лица к ответственности по ст. 212 КУАП очень долгий и сложный попросту дают ответы на адвокатские запросы на выгодных для себя условиях, но все же следует сказать, что такая тенденция носит единичный характер.

Примером выступают ситуации, когда уголовное производство расследуется в одном городе, а адвокат работает в другом и не может оперативно реагировать на действия органов предварительного расследования.

Для получения информации по делу, адвокат направляет адвокатский запрос, в котором просит правоохранительные органы предоставить сведения о движении дела и отчет о выполненных действиях.

Ответ на адвокатский запрос поступает не через десять дней, а через месяц, или более и не содержит четкой информации по вопросу, а когда проходит достаточное количество времени, органы предварительного расследования просто закрывают производство по делу даже не ставя в известность адвоката.

Повлиять на такую ​​бездеятельность в наше время слишком сложно.

В таких условиях, наиболее распространенным и действенным вариантом действий для адвоката является отправка повторного запроса, а в случае дальнейшего игнорирования — попытки связаться с органом в телефонном / электронном режиме.

В противном случае — обращение в суд для разрешения спора в свою пользу.

Важным аспектом, который также беспокоил адвокатов при осуществлении своей деятельности выступал порядок выплаты гонораров за их работу.

Общеизвестно, что вопросы, связанные с гонораром в полной мере заранее должны соглашаться между адвокатом и клиентом.

Законодателем предоставлена ​​свобода адвокату в определении размера гонорара со ссылкой на его разумность и соразмерность выделанной действиям, связанным с реализацией функции защиты.

Гонорар наравне с другими условиями предусмотрен в договоре о правовой помощи и нарушать условия договора запрещено.

Но долгое время законодатель не давал четкого ответа об особенностях уплаты гонораров защитнику в уголовном производстве.

Понятно, что осуществляя защиту адвокат не всегда может полностью гарантировать подзащитному решение в его пользу. Все риски должны быть обсуждены между ними перед заключением договора о правовой помощи.

Несмотря на это, существуют клиенты, которые считают, что их адвокаты ненадлежащим образом выполняют свою профессиональную деятельность и потому, относительно клиентов выносятся обвинительные приговоры суда.

Получение невыгодного для себя результата побуждает клиентов оказывать давление на адвокатов, требуя при этом возврат всей суммы уплаченного гонорара.

Адвокаты, в свою очередь, пытаются разъяснить клиенту, что действовали добросовестно и полностью в интересах клиента, участвовали во всех процессуальных действиях и составляли необходимые процессуальные документы, то есть фактически — отработали свой гонорар.

Конечно же это не интересовало клиентов, которые в дальнейшем были привлечены к ответственности за совершение уголовных преступлений.

«Верховный суд своим решением от 20.01.2016 г.. № 6-29021ск15 стал на сторону адвокатов и указал, что наличие обвинительного акта в отношении подзащитной лица не является тем основанием, согласно которой адвокат должен вернуть уплаченный гонорар или не получить его вообще» .

Следует отметить, что вышеуказанные решения позволили внести ясность в деятельность защитников, которые в дальнейшем не будут терять драгоценное время на решение таких практических нюансов и смогут в полной мере уделить внимание именно выстраиванию линии защиты.

В итоге хочется сказать, что привлечение внимания к таким практических проблем и нюансов является важным, поскольку уголовное судопроизводство не стоит на месте, постоянно развивается, а потому должно заставлять законодателя обращать внимание и устранять данные проблемы, путем внесения изменений в действующее уголовного процессуального законодательства Украины и улучшения его качества.

Читайте так же наши статьи на тему «СЕКРЕТЫ АДВОКАТОВ» https://findlawyer.info/blog-advokata/sekrety-advokatov-po-ugolovnym-delam/

Добавить комментарий